Глава 1 - Божье пророчество
Открыв глаза, мальчик едва различил лицо склонившейся матери, окликающей его по имени. Едва она увидела, что сын очнулся, как тревоги ее тут же отступили, и она крепко прижала его к груди.
- Хвала небесам, ты очнулся!
- А что со мной было? - слабым голосом спросил у матери Аюру.
- Ты проспал два дня подряд. Я уж и не знала, что делать... - голос ее дрожал от слез.
Аюру попробовал вспомнить, что же с ним такое случилось, и сердце в груди снова отозвалось всплеском боли.
Точно, хоть его тело и избавилось от этого ощущения, но... В голову резко вступило, он вскрикнул - мать сразу подняла встревоженный взгляд.
- Ох, лучше бы я не брала тебя с собой...
- Нет-нет, - замотал головой мальчик, - все потому, что я такой слабый... - он вспомнил те жгучие синие глаза, и в тело словно опять вонзились ледяные иглы - он заскрипел зубами, не в силах этого стерпеть. - Почему? Почему Тенко-сама, бог, что защищал нас все время, так со мной поступил?
Сомнения кружили голову - он рассеяно смотрел по сторонам, с трудом понимая, где находится. Правда состояла в том, что, впервые встретив Тенко, он почувствовал в этих пронзивших его синих очах всю ненависть мира. Матута окинула своего десятилетнего сына странным взглядом, полным скрытого удовлетворения и гордости.
- Ничего, теперь-то все будет хорошо - давай, главное - поправляйся. Ты столько проспал - самое время тебе перекусить.
- Мама, если ты и дальше будешь на меня так смотреть, это добром не кончится, - отрезал мальчик.
Та улыбнулась.
- Аюру, ты очень красивый. Такой красивый, что даже похож на девочку.
- Ничего подобного. И я ненавижу, когда ты так говоришь, - надулся он.
- Однако пройдет время, и ты вырастешь в сильного и красивого мужчину. Да, сильнее и нежнее, чем кто бы то ни было... - мечтательно вздохнула мать. Сейчас она казалась сошедшей с небес прекрасной богиней. - А, Тария! Заходи! - крикнула она в сторону дверей, и в комнату осторожно вошла девочка - золотые кудри, белоснежная кожа, сияющие синие глаза... Гостья застенчиво взглянула на него.
- Аюру, она о тебе так беспокоилась... - с улыбкой заметила мать.
Услышав эти слова, мальчик смущенно опустил голову.

***

- Куда мы идем? - спросил Аюру у Тарии.
- Увидишь, увидишь. Сюда! - она радостно топала по дорожке, ведущей в лес.
- Да что ты делаешь? - мальчик решительно остановился и настороженно уставился на подружку.
- Ну же! - она потянула его вперед, и через мгновение они очутились на берегу синего и прозрачного, как слеза, озера. Не обращая внимания на разом окаменевшее лицо Аюру, Тария подошла к обрывчику и со словами "погоди минутку, я сейчас", куда-то испарилась.
Озеро Ao no Mizuumi - Лазурное Озеро - раскинулось аккурат посреди леса, и название отражало действительность: вода в нем действительно была удивительного лазурного цвета. Сюда редко кто-либо забредал, и казалось, будто сам воздух здесь дышит каким-то напряженным торжеством. И для Аюру, и для его племени - Хин - оно являлось священным.
Мальчик слегка дрожал: сегодня ночью луна должна поворотить на зиму.
...Просто ты устал, - вспомнились слова матери. - Ты у меня такой чувствительный мальчик...
- Аюру, о чем замечтался? - очнувшись, он увидел Тарию прямо перед собой: раскрасневшаяся, сияющая, она наполняла лучами радости все пространство вокруг. Внезапно девочка протянула ему спрятанную за спиной руку:
- Вот!
- Что?
Ему в грудь ткнулся букетик чудесных полевых цветов, а довольная Тария плюхнулась на землю рядом.
- У тебя же сегодня день рождения, правда?
- М-м... да... - он опустил глаза к цветам: похоже, подружка приготовила их заранее и просто припрятала где-то поблизости.
- Ну так с днем рождения! - не отрывая взгляда с водной глади, улыбнулась она.
- Спасибо... - он тоже уставился на озеро. Налетел ветерок, по воде пробежала рябь. Они сидели рядом - мальчик и девочка, выросшие вместе, вместе игравшие в войну и в куклы - но никогда не поздравлявшие лруг друга и не дарившие подарки. Во всяком случае так, как сейчас... Аюру внезапно пришла в голову мысль, что в последнее время Тария заметно повзрослела...
- Ну что, теперь тебе уже одиннадцать? - "взрослым" голосом уточнила девочка. - Ничего, через месяц я тебя снова догоню!
Аюру стрельнул в нее быстрым взглядом: интересно, почему сейчас ему показалось, будто ее профиль - такой знакомый - стал чуть-чуть иным?
- Эй, хочешь я тебе что-то расскажу?
- Расскажешь? Что?
Тария повернулась и уставилась на него ясными синими глазами:
- Про семейный закон, - набрав горсть камешков, она с размаху запустила их в воду - в разные стороны по поверхности побежали круги. - Мальчики из племени Хин старше 10 лет могут участвовать в нашей церемонии Бога Омедори. Слушай, Аюру, скажи мне правду: ты ведь ходил на церемонию, да? Мама и папа сказали мне, что ты мог бы этого не делать, но когда вечером я заглянала к вам домой, тебя не было. Разве вы с тетей Матутой - не члены нашего племени? Не понимаю, почему они тогда говорили, будто ты не можешь участвовать в церемонии?
Аюру решительно сжал кулаки. Хин - маленькая народность, живущая на западе Кутоу, поклонялась богу Тенко и верила, что раз в году - в первое осеннее полнолуние - тот является на берегу озера и предсказывает будущее на ближайший год. В церемонии обычно участвовали мальчики старше 10 и девочки - старше 12 лет, а потому Матута, мать Аюру, никак не могла взять в толк: почему сын, единственный из всех, отказался от этого? Сам?
Мальчик расстроенно прикусил губу.
- Так ты ходил, да?
- Да, - не глядя на нее, кивнул он.
- И Бог Тенко - какой он? - в ожидании распахнула она полные восхищения глаза.
Он молчал, чувствуя, что его снова пробил холодный пот.
- Ну же, Аюру!
Осторожно подбирая слова, чтобы Тария не догадалась о произошедшем, он начал:
- Тенко-сама был... просто грандиозен. У него потрясающая сила... - он тоже поднял камень и кинул в воду. - А потом появилась какая-то большая тень и поднялась огромная волна.
- Надо же... - рассеяно уронила девочка, разглядывая озеро. - Ну, да... в конце концов, именно Тенко защищает такие маленькие народности, как наша...
- Угу.
- Эх, быстрее бы мне тоже войти в возраст! Все же нечестно, что девочкам приходится ждать до двенадцати!.. Скажи, а ты слышал его пророчество?
Аюру опустил голову.
- Ах, да, как же я забыла... ты не успел - у тебя лихорадка приключилась... - похоже, девочка не сомневалась, что приятель просто простудился, - и от этой мысли он с облегчением прикрыл глаза. Едва он задумывался над возможным пророчество Бога Тенко, как его снова начинала бить дрожь.
...это был просто страшный сон... Нет, наш бог не может быть таким ледяным - он на самом деле мягкий и добрый. А мне просто приснился кошмар...
- Слушай, я тебе сейчас расскажу такую милую штуку! - продолжила Тария. - Это говорят девочкам, когда им исполняется десять, - и только девочкам! Знаешь, тут не просто место воплощения Тенко-сама, с этим озером связана одна романтическая легенда. Словом, есть ракушка, которая зовется Жемчужина Сейран...
Аюру покраснел.
- ...И найти эту ракушку может только девушка, любящая кого-то всем сердцем. Внутри хранятся две жемчужины - такого же прекрасного синего цвета, как и само это озеро. И пара, нашедшая эту ракушку, хранит жемчуг как знак вечной любви... - Тария сделала паузу и покосилась на мальчика. - Эй, Аюру, ты меня слушаешь?
- Что?.. А, да, слушаю...
- Да что ты за парень! - Тария недовольно покосилась на витающего где-то в облаках друга и кинула в воду еще один камешек.
- Прости... ты рассказывала о жемчуге, правда? А мне действительно можно слушать эту историю?
- Конечно! Мы же никому не расскажем, правда? Давай, это будет нашим маленьким секретом - и история про ракушку, и рассказ про Тенко-саму...
- Договорились.
К Тарии вернулась прежняя жизнерадостность.
- Знаешь, моя мама сделала из своей жемчужинки заколку, а папа смущается и поэтому прячет ее в кошельке... Уверена, у тети Матуты тоже есть... Ой, - девочка осеклась и уставилась на Аюру. - Ты на меня не сердишься? - он мотнул головой, и она уверенно продолжила: - И все равно - не сомневаюсь, у твоей мамы тоже есть Жемчужина Сейран.
Аюру ни разу не спрашивал о своей отце, но из рассказов односельчан знал: мать его была дочерью главы племени, однако сразу же после рождения Аюру оказалась изгнанной из семьи. Ей пришлось оставить большой дом и переселиться в домишко на ферме - чтобы поставить сына на ноги, она работала, не покладая рук.
Золотые волосы и синие глаза - племя Хин ненавидели и преследовали в Кутоу, но оно не могло противостоять, ибо было слишком слабым. Однако же слово "гордость" не утратило для них свой смысл; более того, с момента начала поклонения богу Тенко гордость только возросла, равно как и стремление к единству - так стали правилом внутриплеменные браки. Мягкость и открытость были особенностью этих людей, однако же Аюру шестым чувством понимал, они с матерью - другие, совсем другие. И дело в том, что...
...почему все отвернулись от матери, почему изгнали? - он не сомневался, причина в его отце. Мать сама учила Аюру всему, что знала, она помогла, гордо поднимая голову, игнорировать насмешки и пренебрежение окружающих, она сделала его таким же, как все, она отдала ему всю свою любовь... Мать стала для него смыслом жизни, самой жизнью: он никогда бы не осмелился причинить ей боли или стать причиной ее печали. Но рядом был еще кое-кто, кто всегда поддерживал и помогал ему...
- Тария, пойдем-ка домой, - ласково улыбнулся он сидящей рядом девочке, и дети торопливо зашагали в гору. Однако далеко уйти не успели: к ним направились две темные фигуры - двое мальчишек Кутоу примерно того же возраста.
- Эй, вы! Это наша земля! А ну, заканчивайте здесь шляться и марать ее своими грязными лапами!
- Это еще почему? Мы тоже граждане Кутоу! - возмущенно отрезала Тария.
- Что?! Да что ты несешь? ты на себя посмотри - каким местом ты относишься к Кутоу? Да вы просто заняли нашу землю!
- Точно-точно! Да вдобавок поклоняетесь этому Тенко - грязному демону, а не богу, что охраняет наш край!
- Вовсе нет!
Аюру потянул Тарию за руку - чтобы просто обойти забияк, но не тут-то было:
- Ага, сбегаешь? Ты, мерзкий чужак! - мальчишки налетели на него и сшибли с ног.
- Аюру! - вскрикнула, бросаясь к нему, Тария.
- Убирайтесь отсюда, грязные инородцы! Вот, получайте! - и в них полетели комья глины и камни. Аюру, как мог, прикрыл собой подругу. - Вы - позор Кутоу!
Он молчал, не пытаясь сопротивляться, и мальчишки потеряли интерес к своим жертвам, медленно направившись своей дорогой.
- Аюру... Аюру, ты цел? - Тария выползла из-под него и с ужасом уставилась на его перемазанное лицо. Цветы - ее подарок - оказались втоптаны в грязь, он попробовал было собрать их, но Тария кинулась ему на шею:
- Пустяки, забудь! У тебя... у тебя кровь идет! Побежали скорей домой, надо позаботиться о ранах...
- Прости...
- За что ты извиняешься? Разве ты сейчас не защитил меня?
- Нет, - решительно замотал головой Аюру. - Я просто... слабак...
Аюру давно привык к такому отношению со стороны коренных жителей Кутоу - так поступали не только дети, но и взрослые - это отвращение, пренебрежение, эти летящие в них камни... И племя Хин ничем не могло ответить - лишь смиренно принимало муки и издевательства. Подумав об этом - о собственной слабости, об этом бесконечном позоре - Аюру вдруг разрыдался.
- Аюру, ты совсем не слабак! - убежденно сжала руки мальчика Тария. - Ведь мы же не сделали ничего дурного - это они, они поступили неправильно! Нас не за что ненавидеть - просто мир делится на богатых и бедных, и потому сердца людей ожесточаются... Вот они на нас и кидаются. Родители нам не разрешают ни спорить с ними, ни драться - так что ты все сделал правильно...
Мальчик стоял, не поднимал голову: да, мать много раз говорила ему - и про истинную силу, и про другую щеку, которую надо подставлять врагу... Истинная сила - гордость, доброта и, конечно же, любовь...
- Ты рискнул собой, защищая меня! - решительно пожала руку Аюру Тария.
- Тария...
- И я счастлива, - глаза девочки сверкнули, как два синих озера. - Ну, а теперь пойдем домой! - и она побежала, буквально волоча друга за собой.

***

- Нет слов, чтобы выразить мое сожаление, - все, что смогла выдавить Матута.
- Я знаю, она ушла с Аюру, - мать Тарии была вне себя от гнева, - но, ради бога, объясни - чем они там занимаются?! Ей только десять лет - где их носит в такое время?!
- Уверена, они вот-вот придут... Конечно, я его накажу...
- Не надо, - перебила мать Тарии. - Я просто запрещу Тарии подходить к твоему сыну.
- Не надо, умоляю!..
Мать Тарии повернулась к смущенной Матуте и решительно заявила:
- До сего дня я сквозь пальцы смотрела на все это. Да, твой поступок выходит за рамки наших законов, но я сама женщина, а потому - я тебя понимаю. И Аюру внешне полностью похож на нас - он очень красивый мальчик, но... - Матута в упор взглянула подруге в глаза, и та решительно закончила: - ...но он рассердил Тенко-саму, а потому я не могу позволить своей дочери видеться с ним. Тенко-сама пришел в ярость. Ведь ты же была на церемонии, верно? И Аюру - тоже.
Матута опустила голову, пряча лицо.
- ...и, похоже, Аюру - с учетом его состояния - не слышал пророчества, верно?
- Тенко-сама сказал что-то против Аюру? - тут же ахнула Матута, умоляюще глядя на мать Тарии.
- Он сообщил, что среди нас есть нечистое дитя, - перекосившись, ответила та, - и что наше единство нарушено. И еще предрек, что совсем скоро нас ждут ужасные потрясения.
- Ч...что такое ты говоришь?! - чтобы удержаться на ногах, она ухватилась за ближайшую колонну.
- "Возгордитесь и объединитесь" - вот что поведал нам Господь в своем ежегодном пророчестве! И вы оба должны немедленно оставить нашу деревню! Если не поторопитесь, вас просто убьют!
- Мама!
...Тария кричала и плакала, но мать решительно волокла ее прочь. Их фигурки становились все меньше и меньше, пока не исчезли совсем.
- Аюру!.. Аюрууууу! - ей никогда больше не было суждено перешагнуть порог этого дома, ей не суждено было проститься с ним, не суждено встретиться вновь - все, что она могла, - кричать. Равно как все, что оставалось ему, - кусать губы, глядя ей вслед.
- Мама... Наше племя... нас гонят отовсюду... но мы с тобой - неужели нам нет места даже здесь?
Он искал ответ в глазах матери, но не находил.

***

Стояла тихая ночь, и тишину над озером нарушали лишь едва слышные лесные звуки. На берегу, взявшись за руки, стояли двое: златокудрая женщина и черноволосый мужчина.
Подойдя к самой воде, женщина вдруг заметила что-то - когда она повернулась, в ее ладони лежала ракушка. Она раскрылась, явив взору две синие жемчужины. Мужчина окликнул возлюбленную:
- Матута!..
Она обернулась - и он залюбовался ее юной красотой. Ее губы шевельнулись, чтобы позвать его, - но ни звука не сорвалось с них.
- Кто ты... Кто ты?! КТО ТЫ?!
Мужчина медленно повернулся.
- Аюру! - прикосновение матери выдернуло мальчика из сна. - Что с тобой? Тебе приснился кошмар? - с трудом переводя дух, он безмолвно помотал головой. Мать коснулась царапин на его лице и, с трудом сдерживая плач, прижала к груди. - Мое бедное дитя... Что же сегодня с тобой произошло? Даже в твой день рождения... - вдруг она отстранила его от себя и взглянула прямо в глаза. - Аюру, скажи мне: готов ли ты умереть во имя Хин? - он недоуменно взглянул на мать - ее губы затряслись, по щекам полились слезы, и она отчаянно замотала головой: - Прости меня... Я не знаю, не знаю, как сделать тебя счастливым... Я не знаю, что нам тебе делать, как нам дальше жить...
- Мама, я и без того счастлив - ведь ты со мной...
Матута отчаянно зарыдала, пряча лицо в ладонях. Аюру нежно погладил ее по спине и, не выдержав, робко произнес:
- Мама... можно тебя кое о чем спросить?
- Об отце, верно? - тут же откликнулась она. Он замер и, подняв к сыну заплаканное лицо, Матута продолжила: - Я все расскажу тебе - завтра. И тогда ты сам выберешь свое будущее. А теперь давай-ка отдохнем... - она нежно коснулась губами сыновнего лба, уложила и укутала мальчика покрывалом.

***

Его разбудили истошные крики. Взглянув в окно, он ощутил, что кровь в буквальном смысле застыла в жилах: лошадиное ржанье, лязг мечей, истошные крики, гул и отблески огня...
- Бегите! Солдаты Кутоу!
Армия налетела посреди ночи, сметая все на своем пути, но, к счастью, не обратила внимания на ветхий домишко на отшибе.
- Аюру! - бросилась к замершему у окна мальчику Матута. - Бежим! Быстрее!
- Тария! Надо спасти Тарию!
- Некогда!
Едва они выскользнули за порог, как мальчик увидел ее:
...Тария!
Несколько солдат заметили девочку и погнались за ней.
- Тария! - кинулся к ней Аюру, но оказался остановлен твердой материнской рукой.
- Ты никуда не пойдешь! - одного взгляда в материнский глаза было достаточно, чтобы понять - никого неповиновения она не допустит. Матута что-то быстро сняла с шеи и надела это на сына. - Оставайся здесь.
И побежала.
Должно быть, и мать, и отец Тарии уже нашли свой конец под мечами налетчиков - и Матута не могла позволить, чтобы десятилетняя девочка, до конца звавшая ее сына, тоже погибла: вопреки всему, она не сомневалась, что в будущем Тария и Аюру должны быть вместе. Солдаты уже почти настигли девочку, когда та споткнулась и упала - но подлетевшая в этот момент Матута подхватила ее и бросилась обратно к сыну.
- Мама!!! Мама!!! - истошно закричал Аюру, кидаясь навстречу, но в этот момент солдаты настигли Матуту: в восходящем солнце сверкнули три обнаженных меча, приставленных к ее груди.
- Мама! Тария! - вскрикнул он, замерев, и вдруг... при виде ее изумленного, недоумевающего лица, его охватило странное чувство: тело будто наполнила раскаленная лава, рвущаяся на волю. Последним усилием женщина оттолкнула от себя Тарию, и в этот миг солдаты сбили Матуту с ног и разорвали на ней платье: один держал клинок у горла, а остальные собрались вокруг.
- МАМА!!!!!!!

Глава 3 - Доблестный воин
- На сегодня со строевой подготовкой закончено, - отчеканил Койю и проводил взглядом сотню новобранцев, резво направившихся к своим казармам. - А ты погоди. Мне нужно тебе кое-что сказать, - он положил руку на плечо стоящего перед ним юноши.
- Слушаюсь, - поднял взгляд тот. Голубого знака, появляющегося в определенные моменты у него на лбу, сейчас не было. Они вошли в комнату Койю - на редкость скромную, лишенную всяких излишеств.
- Комната сегуна - комната холостяка, - рассмеялся Койю. Сегун недавно перевалил за третий десяток и, тем не менее, свой пост он получил довольно давно: Накаго еще года не жил при дворце, когда старый командующий войсками Кутоу умер, и Джи Койю приложил все силы, чтобы заслужить освободившееся место. Впрочем, после старого сегуна - скандалиста, не упускающего возможность поспорить и поругаться, нынешний казался просто образчиком сдержанности и мягкости. Накаго даже слышал, будто он выступал против истребления племени Хин и лично в нападении не участвовал.
- Итак, вот уже год, как ты служишь в рядах вооруженных сил Кутоу.
- Так точно.
- Сколько тебе сейчас?
- Шестнадцать.
Койю взглянул на юношу, в очередной раз поразившись этой красоте, словно сошдшей с полотна живописца. Не говоря уж о его удивительной элегантности и - что самое важное для солдата (а Койю славился жесткой дисциплиной и неутомимостью в строевой подготовке) - упорстве и потрясающих военных способностях. Конечно, только-только встав в строй, мальчишка был довольно хилым - однако те времена давно канули в Лету. Дело было даже не просто в том, что юноша стремился стать хорошим воином: он стремился стать хорошим Воином Сейрью.
И накапливаемая день ото дня сила однажды несомненно сделала бы его на редкость сильным и выносливым мужчиной - да что говорить, если даже ростом он обещал превзойти мужчин Кутоу!
- Накаго, похоже, ты уже стал настоящим солдатом.
- Я премного благодарен вам, сегун, что вложили в меня столько сил, когда Его Величество дозволил мне взять в руки оружие, - витиевато ответил Накаго, улыбнувшись.
Койю сложил на груди руки и окинул его задумчивым взглядом:
- Хм... А почему ты вообще захотел стать воином?
- Чтобы защитить свою страну и вести народ к миру, - немедленно откликнулся тот.
- Ясно. Хороший ответ, - от внимательного взгляда сегуна не укрылось, что губы Накаго дрогнули в легкой усмешке. Развернувшись к нему спиной, он продолжил расспросы: - Ты поклялся в верности своей стране, верно? Когда я еще был заместителем командующего, мне как-то довелось присутствовать при одной казни... - снова перед глазами Накаго вспыхнула адская картина убийства его единственного в мире друга - и синий символ тут же зажегся на лбу. - Ты все сделал правильно. Вопрос, сколько боли тебе это принесло...
Мальчик не призвал силу Хранителя - он просто стоял и смотрел, как ее убили... Этот кошмар не оставлял, никуда не уходил: уничтоженная деревня, убитые односельчане... Вспомнив странное выражение разом вспыхнувших глаз ребенка, смотрящего на распростертое бездыханное тело девочки, Койю подумал, что в тот миг них блеснула некая таинственная сила.
- Для меня не было другого пути, - ответ разом сжег все его сочувствие.
- Ясно, - буркнул Койю. Эти слова ему уже доводилось слышать: именно так когда-то и сказал мальчик Императору.
- Я - Хранитель Сейрью Накаго. И с того дня, как я родился как Накаго у меня есть обязательство хранить верность империи Кутоу.
Койю покосился на юношу. Символ на его лбу опять погас.
- Значит, ты полностью забыл о своей родине?
- Так точно.
- И о девочке?
- Она была просто товарищем.
- А как насчет матери?
- Не более, чем тело, приведшее меня в этот мир.
Койю метнул острый и быстрый взгляд: выражение лица Накаго ничуть не изменилось.
- У меня есть для тебя задание.
- Слушаюсь.
- Назревает бунт.
- Я слышал.
- Я хочу, чтобы ты участвовал в его подавлении.
- Слушаюсь, - на лице не отразилось ни волнение, ни возбуждение, ни радость от предвкушения первого настоящего дела.
- Подробные указания будут позже. Свободен.
- Слушаюсь, - Накаго чуть склонил голову и вышел.
Удостоверившись, что тот находится вне пределов слышимости, Койю повернулся к двери и повысил голос:
- Выходи. Я знаю, ты там.
Дверь робко приоткрылась, и в проеме показался солдат примерно такого же возраста, как и Накаго.
- Разве ты не знаешь, что шпион не заслуживает доверия, Тоу Эйчу?
- Так точно. Приношу свои нижайшие извинения, - покраснел тот, пряча взгляд.
- Ладно. Я понимаю твои чувства.
Эйчу, начавший служить вместе с Накаго, трудился не покладая рук и многого добился - хотя Койю и не подавал вида, что замечает это, он не сомневался: однажды придет день, когда кто-то из этих двоих - Накаго или Эйчу - сменит его на посту сегуна.
- Не волнуйся, тебя я тоже поддержу.
Эйчу вскинул взгляд - в его лице не было ничего он холодного равнодушия Накаго: юноша буквально кипел от возбуждения.
- Д-да, сэр! Премного благодарен! Премного благодарен! Я ни за что не позволю вам проиграть! И не уступлю Накаго!
Койю криво ухмыльнулся.
- Я не сказал, что это будет соревнование между тобой и Накаго - не надо меня превратно истолковывать.
- Никак нет, сэр! Простите, сэр! Сделаю все возможное!
Посмеиваясь и качая головой, сегун наблюдал, как тот возвращается к себе, летя на всех парусах.
...Надо же - они являются полной противоположностью друг друга! Мда, похоже, будет любопытно... Накаго всегда ведет себя удивительно равнодушно - возможно, такое легкое соперничество его слегка взбодрит: когда у страны серьезные проблемы, воины должны быть сильны духом и телом.
Размышляя об этом, Койю даже не подозревал, насколько близок распад и брожение в войсках...

***

Накаго резко проснулся, уставясь в спину спящего рядом человека. Тот тут же открыл глаза, словно его ударило током.
- Ч-ч-что такое? Землетрясение?
- Ваше Величество должно быть увидели дурной сон, - тихо откликнулся юноша.
- Если честно, мне приснилось, будто ко мне прокрались убийцы, - задыхаясь, признался Шоукитей.
- Ваше величество, - отпихивая потянувшиеся к его груди руки императора, произнес Накаго, - я бы хотел в ближайшее время отправиться в войска. Разве сама наша страна не на грани краха - как в вашем недавнем кошмаре?
Император недоуменно уставился на шестнадцатилетнего подростка. Он все никак не мог взять в толк, отчего даже при таком умелом сегуне, как Койю, в стране все равно время от времени вспыхивали бунты и восстания. Накаго ответил прямым взглядом, и в глазах плеснулось презрение: причиной всех проблем в стране являлся этот ленивый правитель, помешанный только на своем гареме, кричащих украшениях и дворцах, раскиданных по всей стране, - народ стонал под гнетом налогов, все больше и больше нищая.
- Не сомневаюсь, что, например, наложницы ради вас сравняют с землей горы!
Шоукитей окинул взглядом своего возлюбленного: за пять лет тот превратился из хорошенького мальчика в зрелого молодого мужчину и - как же так - прежде такой покорный и послушный, вдруг рвется в войска?
...Я тебя никуда не пущу! - собрался рявкнуть Шойкитей, однако только беззвучно захлопал ртом.
- Я докажу свою верность этой стране, - медленно улыбнулся Накаго, и голубой символ ярко вспыхнул на его лбу. По спине Шоукитея пробежали мурашки: блеск этих синих глаз заставил его крепко призадуматься.
- Конечно. Прости, я... хотел тебе помешать...

***

Тяжелые врата распахнулись, и всадники бесконечным потоком потянулись в родные просторы.
- С возвращением! - приветствовали их будущие защитники империи.
Полная победа. Мятеж подавлен. Потерь нет.
Руководитель операции ехал впереди, и ветер развевал его золотые волосы. В синих глазах не было ни гордости, ни разочарования.
- Поздравляем с победой!
Не отвечая на приветствия, два десятка мужчин спешились и направились прямо во дворец.
- Ах, как бы мне тоже хотелось поскорее начать воевать! - с надеждой вздохнул один из юнцов, глядя им вслед.
- И мне! Эх, попасть бы в отряд Накаго!..
- Как он взлетел, а? А ведь ему только семнадцать! Едва ли старше нас, а словно с другой планеты...
- Ясно дело, с другой - он же один из Хранителей Сейрью!
Миновал год с тех пор, как Накаго впервые вступил в настоящую войну - теперь на его счету было множество выигранных битв, и он считался тем, кому вполне можно было вручить даже небольшую армию.
- Он, конечно, крут до невозможности, однако все это как-то нечестно: я слышал, он в бою пользуется своей силой.
- Ах, как бы я хотел защитить Накаго... Всей своей жизнью!
Среди толкующих о величественном рыцаре Сейрью один юноша стоял молча, не принимая участия в общей беседе.
- Эй, ты что? - пихнул его в бок приятель.
- Есть в этом парне что-то пугающее... Никогда не понятно, что у него на уме.
- Ну ты и дурак - разве это плохо?
- По мне, так Эйчу лучше. Он какой-то более.. человечный, что ли...
От этих слов поклонники Накаго лишь недоуменно пожали плечами. Накаго и Эйчу - все новобранцы делились на тех, кто прочил в сегуны либо того, либо другого.
В ворота влетел гонец:
- На юге войско Эйчу вступило в жестокую битву! Срочно нужна поддержка!
Фанаты Накаго самодовольно заухмылялись.

***

Накаго закончил доклад. Джи Койю, скрестив на груди руки, молча разглядывал его, о чем-то размышляя.
Да, Накаго действительно превосходный воин - можно сказать, просто родился на коне и с оружием в руках; более того - его навыки все более и более усовершенствовались под умелым руководством Койю.
И Эйчу в очередной раз почувствовал, что, несмотря на то, что не щадит себя и старается изо всех сил, все равно проигрывает ему.
...Но вот толкает их на это? Желание помочь собственной стране?
Вряд ли.
Гордыня? Тщеславие? Честолюбие?
Скорее всего.
Как результат, в армии назревает раскол - и с этим тоже надо было что-то делать. Тем более, сейчас, когда вокруг империи сново повеяло опасностью.
Джи Койю стиснул зубы.
Надо же... полностью свалить все на сегуна и его воинов - даже во время таких бед и потрясений пальцем не шевельнуть?! Нет, этому нет прощения!
Не существовало в Кутоу человека, который бы уважал Шоукитея - ленивого, надменного, тупого, похотливого мерзавца, о которого не хотелось мараться даже разговором.
...С этим надо что-то делать...

***

Койю медленно брел в сторону святилища Сейрью - как всегда, когда ему требовалось подумать и разобраться в себе. Он замирал перед статуей божества и, очистив свой разум, возносил молитву:
...Не как человек - как воин я полностью посвятил себя Кутоу. Сейрью, дай мне силу...
И в этот раз, в первую осеннюю луну, когда все вокруг уже погрузилось в сон, он снова пришел сюда и остановился в темноте перед храмом: ему показалось, там кто-то есть, - до сегуна доносились едва слышные вздохи. Койю навострил уши. Вздохи превратились в тихое бормотание.
- Явись...
Поняв, чей это голос, Койю остолбенел.
- Явись... Явись... Явись...
Чего он хочет? Не может же он призывать Сейрью? Нет, совершенно невозможно: для этого нужны все Семь Хранителей и Мико.
- Явись... явись.. явись...
Холод сковал храм, обрел плоть - и вот словно смреч пронесся под потолком, став огромной тенью, в которой распахнулись сияющие, полные злобы глаза, от вида которых сам Сейрью, казалось, отступил на небеса.
- ...Тенко.
Глаза Койю распахнулись от ужаса.
- О, Тенко, дай мне силу... - глаза бога опустились к призвавшему его человеку. - Я пришел, чтобы понять: в твоих руках сам смысл моей ярости - той, что ты щедро оделил меня - всеми ненавидимого и презираемого. Другие ненавидимые и гонимые не могли это осознать, а посему ты избрал именно меня...
Во всем Кутоу существовал только один человек с такими светлыми волосами и синими, преисполненными насмешки и надменности глазами. Койю почувствовал - все тело окоченело; он не мог шелохнуться - лишь стиснуть кулаки так, что из-под ногтей едва не брызнула кровь.
Хранитель Сейрью, принесший клятву верности Кутоу. И пришедший в это святое место, чтобы, словно оскорбительно смеясь над всеми ними, вызвать Тенко.
Накаго.
Койю мысленно застонал - и странная неопределенность, не оставлявшая его в последнее время, обернулась глубоким ужасом.

Глава 5 - Удивительный человек из Гьёгокузы
Звонко ударил гонг, возвестив об окончании представления, и Шоукитей в экстазе захлопал в ладоши:
- О, мне понравилось, понравилось!
Танцовщики из труппы под названием Гьёгокуза – юноши в сложном разноцветном гриме и изысканных костюмах - склонились перед императором и придворными.
- Нет-нет, вы здесь задержитесь – хочу увидеть еще парочку выступлений, - не было ни одного человека, кто бы ни нахмурился при этих словах Императора: страна находилась на грани краха, а он по-прежнему искал только развлечений и увеселений. - А ты мне понравился больше всего, - Император указал пальцем на стоящего в центре юношу. - Как изысканно! Как элегантно! Какая выразительность!
- Благодарим вас, - руководитель отвесил глубокий поклон. - Мое имя Рагун, и я ведущий танцовщик, - прочие рухнули на колени и припали к полу в знаке глубочайшего уважения к Императору.
- Ах... Рагун... Не сомневаюсь, ты продолжишь карьеру исполнителя....
- Увеселения Его Императорского Величества и граждан Кутоу – моя прямая обязанность...
Исполненные скромности слова артиста заинтересовали Шоукитея, и, склонив голову, он удивленно уставился на него. Танцовщик, меж тем, продолжал:
- Ваше Величество, я также известен как Хранитель Сейрью Томо.
Императора буквально подбросило на троне.
- Ты серьезно?!
Отогнув угол костюма, Рагун продемонстрировал светящийся в нижней части живота голубой знак, и Император удовлетворенно кивнул:
- Хм-хм... Пусть пока у нас нет Мико, зато, похоже, двое Хранителей уже во дворце.
...Что? Тут есть еще один Хранитель Сейрью?! - брови Рагуна поднялись от удивления, а густо подведенные глаза настороженно обшарили комнату.
Накаго, получив пост вице-сегуна, уже год как жил отдельно: на его просьбу Шоукитей ответил улыбкой и фразой: “Ну что ж, пусть и у тебя будет дом”...
Сейчас, сидя в кресле, он, судя по всему, о чем-то размышлял.
...Итак, пока все идет по плану: под его командованием армия, победы с легкостью идут ему в руки, император доверяет ему... И это самое главное. Где-то через полгода...
Накаго улыбнулся – еще немного, и ему стукнет 24.
Глядя на Кутоу с высоты своего поста, он все видел и все понимал: решения нет – противоборствующие группировки рвут страну на части, борясь друг с другом и с императорскими наместниками; грабежи, поджоги, резня – деревни и целые города стирались с лица земли.
Это уже не остановить, и страна, вставшая на столь кровавый путь, обречена на погибель - будь у правительства хоть немного сил, оно бы смогло притормозить падение, однако...
...Скоро нас ждет поворот событий, после которого все пути назад окажутся отрезаны.
Джи Койю когда-то в своем кулаке держал всю армию, теперь же она раскололась натрое: сторонники самого Койю, затем сильная группировка, поддерживающая Накаго, и, кроме того, солдаты, горой стоящие за Эйчу. Причем на стороне консерватора Койю сил оставалось все меньше и меньше: молодая кровь бурлила, требуя войны и страстей, – а потому воины перебегали в кланы Накаго или Эйчу.
...Да, все, как я хотел, - удовлетворенно качнул головой Накаго.
- Простите, - один из воинов его отряда вошел в комнату. - Соединения Эйчу провалило задачу по уничтожению партизанского отряда. Есть раненые и убитые.
- Хм, - Накаго прищурился, однако же не выказал никакого видимого интереса новостями.
- Вечно этот Эйчу проваливается. Такое ощущение, будто он не пользуется авторитетом и ни на что не способен. Слышал я, будто у него и с женщинами никакого опыта нет? - солдат осекся, налетев на пронзительный взгляд Накаго, но тот тихо ответил:
- Действительно...
Воин облегченно вздохнул и вопросительно покосился на вице-сегуна: надо же, любой другой бы, заслышав о неудачах соперника, прыгал от радости, однако в план Накаго раскол в армии и противоборство с Эйчу и никак не вписывались.
- Полагаю, Эйчу надо просто стараться изо всех сил.
Нервно закивав головой, воин метнулся прочь из покоев Накаго, и его место тут же занял еще один посетитель:
- Приношу свои извинения, что не нанес визит и не представился раньше, - гость не сопроводил эти слова даже кивком, что придало им несколько саркастический оттенок.
- Неважно, - не меняя выражение лица, откликнулся Накаго. - Ты, должно быть, исполнитель из Гьёгокузы - Рагун. Или... я должен называть тебя Томо?
Холодно улыбнувшись, Рагун кивнул.
- А вы, должно быть, и есть вице-сегун Накаго-сама... - он опустился на одно колено, словно примеривая на себя очередную роль, и почтительно склонился. Затем, поднявшись, протянул руку с накрашенными ярко-красной краской ногтями, - ...в знак нашей дружбы...
Однако, игнорируя движение Томо, Накаго повернулся спиной, и тот медленно опустил руку. Его губы на расписанном красной, синей и черной краской лице, дрогнули от унижения.
- Мы товарищи только в случае явления Сейрью-но-Мико. Полагаю, в настоящее время смысл нашего существования – исключительно увеселение Императора.
Томо прищурился и не удержался от сарказма:
- Я полагал, развлечение императора – это больше по вашей части...
Накаго не отреагировал, и тогда странный человек из Гьёгокузы холодно продолжил:
- А мне-то казалось, вы желаете скорейшего воплощения ваших мечтаний...
Накаго повернулся, и его синие глаза встретились с ярко накрашенными глазами Томо.
- Я не нуждаюсь в помощи, - и снова Томо дрогнул.
- Что ж, в таком случае... - помедлив и взяв себя в руки, танцовщик продолжил: - Мы – души, заблудившиеся во тьме. Я полагал, мы сумеем понять друг друга...
- К несчастью, я не нуждаюсь в исполнителях. Так что будь любезен – лиши меня возможности лицезреть твое уродство.
Захлебнувшись ненавистью, Рагун развернулся и направился к дверям, однако вопрос Накаго остановил его в самый последний момент:
- Могу я кое о чем тебя спросить? В чем твоя сила Сейши?
- Позвольте, я вам покажу, - улыбнулся Томо.
...Тихая ночь нежно касалась блестящей поверхности озера. Отовсюду неслись тихие звуки и шорохи. А на берегу замерли двое – взявшиеся за руки женщина с золотыми волосами и черноволосый мужчина. Вот женщина подошла к самой воде и увидела в волнах нечто удивительное, сияющее... Она коснулась рукой света... что-то достала из воды... что-то удивительно ловко улегшееся в ее ладонь – ракушку... Створка распахнулась, явив взорам две синие жемчужины. Женщина прижала их к груди.
- Матута... - окликнул мужчина, поворачиваясь...
На этом месте Накаго проснулся и в отчаянии вцепился себе в волосы: снова, снова у него эти видения – они не уходят, не оставляют его! - он стиснул зубы. И вдруг...
За окном мелькнула тень. Томо замер, держа на ладони ракушку и удовлетворенно улыбаясь в темноту.
- Я показал тебе, Накаго, далекое прошлое – то, что было еще до твоего рождения, - согласно правилам игры, голос его принял сострадательные нотки. - Бедняжка... Ты так волновался из-за того, что не знал отца... И неудивительно. Ведь именно так и началась твоя трагедия. Один из презираемого и гонимого племени – Хин - но, словно этого мало, отец не являлся одним из вас, а потому тебя отвергли даже всеми унижаемые соплеменники. Из-за твоей миссии как Хранителя тебя – единственного – оставили в живых. И вот, делая вид, будто до мозга костей предан Кутоу, ты и дожил до сегодняшнего дня, - Томо гордо улыбнулся. - Мне ведомы твои планы.
Скрестив руки на груди, он с гордостью обернулся к стенам комнаты Накаго:
- Позволь мне рассказать о себе. Крик за крик, так сказать... У тебя хотя бы была мать – я же не знал родителей, меня бросили еще в младенцестве. И дома у меня тоже не было – меня подобрали добрые люди, научили танцевать - так я и стал великим танцором...
Ворон карканьем рассек ночное небо.
- Да... я будто ворон в ночи... - Томо опять откинул мрачность. - Однако в день, когда моя сила Хранителя проявила себя, я возродился: ведь с ее помощью я могу делать вещи столь веселые... Столь поднимающие мне настроение... - глаза Томо, обращенные к ракушке на ладони, сверкнули. - Ах, Накаго... Я встретил отличного товарища: мы - две души, блуждающие во тьме. Вина, гнев, ненависть, отвращение к самому себе... - эта сила поможет нам править миром, сделает нас непобедимыми и всемогущими! Что ж, давай-ка заглянем в твое прошлое... И пригласим в волшебный мир твоей мечты и грез... не бойся – я твой союзник. И всегда буду твоим союзником.
Томо сделал несколько шагов, замерев у ведущего в ярко освещенную комнату окна. Сквозь щелку был виден человек, пересчитывающий деньги.
- Так... А это у нас, судя по всему, вице-сегун Эйчу... - Томо склонил голову: он слышал об уступившем Накаго лидерство, однако ему и в голову не приходило, будто тот проводит ночи, пересчитывая свое состояние. Впрочем – какая разница? Накаго – вот до кого сейчас нужно добраться, вот чье сердце нужно заполучить в руки.
И Томо равнодушно прошел мимо. Ему и в голову не приходило, что в ближайшие дни во дворце появится его самый главный соперник.
Словно ночной ветер, танцор растворился во тьме.

***

- Каен, - шептал Эйчу, прижимая к груди монеты: они, именно они должны подарить свободу возлюбленной. Воспоминание о ее тепле опалило жаром его тело. Он стиснул меч. - Чтобы ни случилось, я тебя спасу, - и он поднялся, будто на битву.

Глава 7 - Клятва Сейрью
- Что ты несешь?! А ну, повтори! - в кабинете Шоукитея заметалось резкое эхо.
- Именно, Ваше Величество, я уверен - Накаго опасен, - ещё раз произнёс Джи Койю и скорбно продолжил: - В пятнадцать лет он попросился в войска, и с тех пор я не спускал с него глаз. Несомненный воинский талант, брутальное обаяние и внешность - не говоря уж о том, что он является Хранителем Сейрью, - все это привлекало людей на его сторону и в его группировку.
- Я знаю!
- Рано или поздно, боюсь, под командованием Накаго окажется все воинство Кутоу.
- И что с того? - фыркнул Император. - Может, причина в том, что просто ты недостаточно хорош?
Всегда хотел, чтобы в наших рядах оказался кто-то, кто сумел бы вдохнуть в людей дух соперничества. И с чего ты взял, будто он опасен?
- Он обладает безграничной силой и властью - я уже ничего не могу ему противопоставить. И сила его пугающе жестока и не знает пощады.
- Не понимаю, о чем ты.
- Накаго собирается отомстить Кутоу, - отчеканил Койю.
- Отомстить? Да что ты несешь?! Второго такого верного слуги, как Накаго, не найти!
- Ваше Величество, ужели вы забыли прошлое Накаго? Его родина растоптана Кутоу, единственный друг казнен на глазах, более того... - Койю едва не брякнул, что мальчика насильно склонили к сожительству с Императором, но вовремя прикусил язык. - Более того... он выжил только благодаря своей силе Сейши - так почему вы решили, что он верен Кутоу душой и сердцем?
- Да, я тоже об этом думал, но рассуди-ка сам: он сам, своей рукой убил мать, а когда казнили его подружку, просто стоял и смотрел - мне кажется, уж если ему и возмущаться случившимся - то в первую очередь стоит обвинить себя самого и свою Силу Хранителя, - отмахнулся Шоукитей. - Вот уж глупости, - припомнив покорность Накаго, он рассмеялся.
- Он и должен изображать верность, если он действительно полон ненависти к Кутоу, - решительно возразил Койю. - И сила необходима ему, чтоб сдержать клятву и однажды захватить эту страну.
- Не может такого быть!
- Да он до сих пор за нашими спинами поклоняется Тенко! И его ненависть и злоба, необходимая для захвата империи, растет день ото дня!
- Ты, лживый врун! - тем не менее, сомнения поселились в душе Шоукитея: покинув трон, Император забегал по кабинету на дрожащих от страха ногах.
- Ваше Величество, у нас еще есть время, чтобы все расставить по местам.
- Что значит - есть время? - умоляюще покосился на сегуна Император.
- Мы еще можем победить армию Накаго.
- Победить... и убить его самого?
Койю молча кивнул.
- Н-но... Накаго - он же Хранитель Сейрью... мы не можем...
- Повторяю, Ваше Величество: Накаго опасен. Даже если он призовет Сейрью, это не во благо страны...

***
- О, умоляю, напишите здесь, на сердечке... "Ба Хинхин - с любовью"...
- Ладно-ладно... Как вы сказали? Пинпин?
- Хинхин... - фрейлина прижала открытку с автографом к груди. - О... как я счастлива...
- Теперь я!
- Нет, я раньше пришла!
- Вас тут вообще не стояло!
Улыбка Рагуна стала шире, когда он взглянул на ссорящихся из-за его автографов придворных дам.
- Мистер Рагун, а как вы ухаживаете за кожей? Зачем вам такой густой грим?
...быстрый росчерк пера...
- Что? О, это хороший вопрос. Я стараюсь больше спать - это снимает стресс
- Ой, а зачем вам такие длинные перья?
- Отстань от него, не трогай!
- Ну, это мое оружие как Хранителя Сейрью.
- О... какая красота...
- Я слышала, символ Хранителя у вас на животе... А можно взглянуть? Просим, просим!
- Нет-нет, ни в коем случае! Прекратите задирать мою одежду! - голос Томо, доселе ласковый, сорвался на крик. Он рванулся из рук фрейлин, и в этот миг его глаза упали на одиноко идущую по коридору в их сторону придворную даму. - Все! На сегодня все!
Когда те разошлись, он шагнул ей навстречу, и их взгляды, скрестившись, лязгнули, словно мечи.
- Эй, ты! Ты ведь видела "это" в комнате Накаго, да? - Каен остановилась. - Похоже, ты в него влюблена? - она вздрогнула. - И переполняешься сочувствием – как же, ведь ему пришлось пережить такой ужас... Не можешь его позабыть? - ее взгляд блеснул яростью. - Вот что я тебе скажу, голубушка. Накаго не нуждается ни в чьем сочувствии. Что ему действительно нужно - глубокая и отчаянная сила ненависти.
- Сила ненависти? - нахмурилась Каен.
- Именно так, малышка. Не хочешь услышать о себе ничего дурного - держись от него подальше. Горничная и вице-сегун? О, нет, в этой любовной истории нет никакой романтики.
- Занимайся своими делами! - от резкого ответа Каен Томо сделал шаг назад. - Какую чертовщину ты задумал?! Короче, слушай сюда: ты со своим этим бла-бла-бла... - сама пораженная срывающимися с языка словами, она решительно продолжила. - ты на себя посмотри! Накаго совсем не такой, как ты - так просто отвали от него, ясно? Или ты даже этого не понимаешь? Твоя говенная сила...
- Говенная?! - от ярости у Томо задрожали руки и ноги.
- Да ты же тащишься, показывая другим вещи, которые они ненавидят! Ты - просто-напросто вонючая мерзкая задница! - и, эффектно завершив свою речь, Каен унеслась прочь.
- Ах, сучка! - глядя ей в спину, Томо топнул ногой и вдруг настороженно принюхался. - Запах... странных запах... Я чую странный запах - да это ж приманка для парней. О, она не простая девчонка: будь я обычным мужчиной... Меня бы это с ног снесло.

..Миновала неделя с момента появления знака Сейши на ее теле, и Каен чувствовала происходящие изменения: раньше, живя в нищете и бедности борделя, работая и забавляя с утра до ночи клиентов, она всегда беспрекословно слушалась других. Теперь же все изменилось: она стала сильной. И сила ее, по иронии судьбы, состояла в соблазнении мужчин. О да - и ее, служившую игрушкой для других, небеса наконец-то заметили и благословили. А теперь еще единый покров Хранителей Сейрью сделал их с Накаго как бы одним целым. Пусть он не ответит взаимностью - зато она всегда сможет находиться рядом...
Каен постучала в дверь Койю.
- Ой, Каен! - тот находился в прекрасном расположении духа.
- Что произошло, Эйчу? Что-то хорошее?
- Теперь все в порядке. Хи-хи-хи, - он схватил ее за руки, улыбаясь во весь рот.
Она уставилась на него в смятении: со времени ее появления во дворце Эйчу полностью утратил интерес к своим служебным обязанностям и не обращал внимания на то, что его последователи медленно, но верно перетекают в состав группы Накаго.
- Иди-ка сюда, - нежно улыбнулась Каен, притягивая юношу к себе и опускаясь на кровать.
- Хорошая девочка... - от близости к ней внутри Эйчу что-то надломилось.
- Ну же, малыш, расскажи мне, что случилось? - Каен нежно погладила юношу по волосам.
Тот зажмурился и расплылся в счастливой улыбке.
- Мы собираемся убить Накаго...
Каен с трудом взяла себя в руки: ее в последний момент остановила мысль, что в результате резкого всплеска пока еще плохо контролируемой силы она может что-то здесь разнести.
- Да ну? И как же вы собираетесь это сделать?
- Ну, мы тут переговорили с Койю по поводу сбора сил в одну команду. Накаго становится опаснее с каждым днем - надо, пока не поздно, избавиться от него, до того, как он причинитт нам настоящую головную боль. В любом случае - я всегда находился на стороне Койю. Не зайди Накаго так далеко, он бы остался в наших рядах. Разумеется у меня есть одобрение командования. Так что - прощай, друг Накаго. Он всегда давил на меня, смеялся надо мной – все, приехали: тут-то ему и крышка... и ты станешь моей женщиной... - Эйчу счастливо улыбнулся и уснул.
А Каен, облачившись в доспехи, выскользнула из комнаты.

Она вошла в казарму и, дойдя до самой последней двери, осторожно постучала.
- Войдите.
Она шагнула внутрь, тут же почтительно упав на колени и склонившись в поклоне.
- Я - Каен Хаку. Та, что приносила ранее свои извинения.
- Хм. Теперь и фрейлин призывали в армию? - холодно откликнулся вице-сегун, окидывая ее взглядом.
- Я полагала, это подходящий костюм для Хранителя, собравшегося призывать Сейрью.
- Хранителя? - прищурился Накаго.
- Я - Сои. Я проснулась только неделю назад...
Губы Накаго тронула улыбка: пусть Мико пока не пришла, однако Хранители начали собраться сами...
- Пока рядом с нами нет Жрицы, нам не стоит видеться.
- Нет, - перебила Сои. - Вы в опасности, и я пришла сообщить вам о ней.
- Вот как? - в голосе Накаго прозвучал интерес.
- Отряды Койю и Эйчу собираются напасть и убить вас.
- Ясно... - Накаго скрестил руки на груди и усмехнулся, отчего Сои удивленно захлопала глазами:
- Разве вы не собираетесь что-нибудь предпринять?
- В этом нет необходимости: если они хотят объединиться - пусть.
- Но это невозможно: тогда они будут численно превосходить вас, и даже ваша сила Хранителя...
- Неважно...
Сои покосилась на перевязанную левую руку Накаго:
- Вы ранены? Сегодня состоялась битва? Наверное, вы устали... - с этими словами она скинула с себя доспехи, представ перед ним обнаженной, – как в тот день, когда пришла в этот мир. - Прошу, займитесь со мной любовью.
- Сои...
Она улыбнулась:
- Я могу увеличить вашу жизненную энергию - ваш чи. В этом моя сила Хранителя.

***

- Я слышала, ты получил эти шрамы, пытаясь спасти друга... - шепнула она, пряча лицо у него на груди. - Это правда?
- Ты дала мне силу. Сказки перед сном мне не нужны.
- Наверное, ты считаешь меня грязной подстилкой... - она медленно села. - Да, я шесть лет была проституткой.
- Меня использовали таким же образом, - ответил Накаго, глядя в потолок. - Но я не собираюсь страдать из-за таких пустяков, - Сои бросила на него обиженный взгляд. - А сейчас я хочу немного отдохнуть. - Ступай к себе, - и Накаго закрыл глаза.
Она взглянула на его сильное тело, и из глаз скатилась слеза. Да, этот тот самый человек, спасший ее, когда ей было двенадцать. И слезы ее были теми же, что и в день, когда она обслужила своего первого клиента. Все эти бесконечно долгие годы она жила одной только мыслью, одной надеждой - найти его и посвятить себя ему, душой и телом, и только ради этого она берегла свое сердце, хранила его неприкосновенным... Однако он не принял ее чувств - пусть тела их слились, в этом не было любви - просто деловая связь двух Хранителей.
- Зачем ты захлопнул свое сердце? - тихо спросила Сои у спящего Накаго. - Ведь ты же должен был вырасти нежнее и мягче многих других... - она ласково коснулась его рук - рук, пытавшихся когда-то спасти подругу, рук, когда-то спасших ее саму.
...Он все еще хранит в сердце вину за смерть друга...
Сои помнила сказанные Эйчу слова.
...Опасен... О чем это он? А Томо - что он имел в виду, говоря про силу ненависти? - Сои чувствовала, как нечто огромное, беспощадно-злое все дальше и дальше уводило душу Накаго от надежды. И тогда она приняла решение: - Если я смогу... хоть на шаг, хоть на полшага вернуть его назад... - ожерелье на шее Накаго блеснуло и Сои замерла, припоминая. - Кажется, с ним связана какая-то добрая история?.. Интересно, какая? Наверное, его носил кто-то из соплеменников Накаго... И память о деревне и людях, которых он любил, все еще живет в сердце. Если подумать, у него же должен быть и отец? - взор Сои снова вернулся к спящему лицу Накаго. И тут она увидела: по его щеке скатилась слезинка.
- Тебе снова это снится, да? Твоя деревня, твоя ласковая мама, подружка... Не волнуйся... плачь... Даже слезы твои прекрасны, Накаго... Спи спокойно. Чтобы ни случилось, я присмотрю за тобой... - теперь Сои не сомневалась: кровь в жилах этого человека еще не остыла

Глава 9 - Лазурная жемчужина Сейран
Утром Сои разбудил доносящийся снаружи странный шум. Выглянув из окна и увидев высыпавших из казарм солдат Койю и Эйчу, она тут же бросилась в покои Накаго - но его комната оказалась пуста.
- Если вы ищете вице-сегуна, то он со своим отрядом отбыл рано утром, - сообщил проходивший мимо слуга.
...Накаго... - Сои со всех ног побежала на площадь и, пробираясь между пеших и конных воинов, нашла Эйчу:
- Эйчу!
Услышав ее голос, сидящий на коне юноша с улыбкой обернулся:
- Каен!.. Пришла меня проводить?
- Куда вы?
Но тот лишь улыбнулся девушке, заломившей от отчаяния руки:
- Не волнуйся. Я скоро вернусь. Все у нас получится. И, в конце концов...
- Прошу тебя! Перестань воевать с собственными людьми!
- Каен...
...откуда она узнала?..
Девушка, меж тем, продолжала кричать:
- Я смогу все объяснить Накаго! Он не такой, как ты о нем думаешь!!!
Улыбка испарилась с лица Эйчу:
- Что... ты... имеешь... в виду?..
Хаку Каен рухнула на колени посреди дворцовой площади:
- ...Я... я совершила по отношению к тебе нечто ужасное... Можешь за это сделать со мной все, что угодно, но только... только... умоляю - не трогай его!
Стиснувшие поводья руки Эйчу затряслись: эта женщина... Неужели он оказался не единственным, кто проводил с ней ночи? Прошлое сразу обернулось какой-то безумной иллюзией.
- Кто... какого черта - ты кто?!
- Она - Хранитель Сейрью Сои, - с готовностью сообщил невесть откуда взявшийся Томо.
- Она - Сои?!
- Именно. И, похоже, ты крепко подсел на ее магию, бедняжка...
Эйчу с ненавистью воззрился на Каен. Теперь ясно, откуда она узнала про план покушения на Накаго! Просто применила к нему свою магию и таким образом...
- Значит... вы с Накаго... зашли так далеко...
Каен не подняла склоненную голову, и он взорвался яростью:
- Жди здесь, и я вернусь и принесу тебе его голову! - трясясь, проорал он и пришпорил коня. Вздымая пыль, отряд последовал за командиром.
Каен медленно поднялась.
Она стояла одна, Томо тоже исчез.
Следом за отрядом Эйчу вперед двинулся и отряд Койю - сегун притормозил около девушки и взглянул на нее. Она снова рухнула наземь, успев прочитать в его взоре слова, сказанные им вчера.
Койю подал солдатам знак, и на груди под броней что-то сверкнуло: нечто синее, яркое - такое же, как она видела той памятной ночью на груди Накаго.
Сои онемела.
Точно такая же жемчужина.

***

Накаго замер в одиночестве на берегу озера, легкий ветерок играл его плащом. Все в этих местах изменилось, деревня опустела, только водная гладь осталась прежней - гостеприимной и сверкающей.
Перед ним возникла улыбающаяся мать. Тария, прижимающая к груди цветы. Девочка со смущенной улыбкой протянула букет ему:
- С днем рождения...
Все верно. Сегодня двадцать четыре года, как он вошел в этот мир...
Он протянул к букету руку и принял его у навеки оставшейся десятилетней девочки. В тот же миг иллюзия рассеялась. Губы тронула улыбка, а на лбу разом вспыхнул символ.
Это место... Оно - все для него...
Огонь полыхнул в груди - ледяное пламя ненависти.
- Что ж, Тенко... Смотри на меня... - подняв лицо к небу, прошептал он.

Очнувшись, Сои увидела, что осталась в одиночестве: солдаты уже покинули пределы дворца, все вокруг стихло. Она бросилась бежать - только бы остановить, остановить битву между Койю и Накаго!!! Она мчалась по бесконечным коридорам - задыхаясь, удерживая рукой выскакивающее из груди сердце.
..Вот он, смысл слов Томо - глубокая беспросветная тьма... Вот оно - прошлое Накаго, сочащееся кровью... Да уж, с точки зрения Накаго - лучше б ему погибнуть вместе с матерью и подругой, однако он - Хранитель Сейрью, а потому его жизнь - одна сплошная трагедия, и не слов, чтобы выразить всю боль, живущую в его груди последние тринадцать лет. И, похоже, он все знает. Знает, что рожден от женщины племени Хин и мужчины Кутоу, и ненависть его к тем, кто уничтожил любимых и стер с лица земли дом... а также ненависть к мужчине, обратившему его жизнь в ад... - сила этой ненависти была одинакова.
Но - пусть даже в ненависти - он продолжал искать ответ.
Добежав до покоев императора, Сои отпихнула в сторону охрану и ворвалась внутрь.
- Ты кто?! - испуганно изменился в лице Шоукитей.
- Сои, прислужница, что несколько дней назад по своей неуклюжести оскорбила Его Величество, облив вином. Я пришла принести свои нижайшие извинения... - и она без колебаний скинула с себя одежды. - Ну же... давайте - примите мои извинения...
При виде обнаженной женщины, дышащей страстью, Император гулко сглотнул.

***

Вооруженный отряд, от топота которого содрогалась земля, приблизился к замершему на обрыве Накаго. Тот медленно развернулся. Воины остановились, и их предводители, спешившись, шагнули к вице-сегуну.
- Где твои люди? - спросил Джи Койю.
- Вернулись во дворец. У меня и собственной силы достаточно, разве нет?
Койю махнул в сторону подразделения, готового кинуться в бой по мановению его руки:
- Даже если ты используешь свою силу, не думаю, что этого окажется достаточно.
- Ты знаешь - я не пользуюсь ею в битве.
Койю умолк: почему, ну почему этот сумасшедший воюет сам с собой?!
- Накаго. Я хочу поговорить с тобой еще раз. Пойми: ненависть не исчезает с местью. И холод в сердцах людей Кутоу, уничтоживших твое племя, никуда не денется... Но.. возможно, ты попробуешь согреть их сердца вместе со мной?
Накаго молча смотрел на сегуна. Плечи его вздымались, а губы исказила кривая улыбка.
- Да, что еще ждать от любителя романтики, - лицо Накаго снова обрело привычное холодное выражение. - Итак, вы задумали снова уничтожить моих людей? Прекрасное решение - как раз подходящее таким мерзавцам. Повторить совершенное тринадцать лет назад.
Койю спрятал взгляд.
...Если бы он тогда оказался здесь... Накаго... но нет... прощальная мольба не тронула сердце...
- Взять его! - не выдержав, крикнул своим людям Эйчу.

***

Сои покинула спящего Императора, выскользнула из его спальни - бегом-бегом, в свою комнату; надев облачение Хранителя Сейрью, она метнулась к конюшне. Однако ей не удалось покинуть дворец незамеченной: по дороге на нее налетела выскочившая из-за угла женщина. Увидев наряд Сои, она вскрикнула:
- Каен! Что на тебе за одеяние?! Ты же просто служанка!.. - но в тот же миг, заметив знак на бедре девушки, побелела и умолкла.
- В таком случае, я беру выходной, - бросила Сои и продолжила свой путь к конюшням.
- А ну, стой! Хочешь полностью выполнить долг Хранителя? Тогда веди себя прилично по отношению к Томо - да, к моему милому Томо! - Ба Хинхин бросилась следом.
Выбрав себе серого с подпалинами коня, Сои взлетела в седло и с громким криком ударила его пятками.
- А ну, к деревне у синего озера! Быстро!
Конь помчался, будто ураган, но Сои наслаждалась этим - ее тело с детства помнило безумные скачки на лошадях, она выросла в седле. Сои летела к месту, которое указал ей подпавший под воздействие ее магии Шоукитей, и синий знак Хранителя Сейрью сиял в ночи.

***

Джи Койю обернулся к всколыхнувшемуся строю солдат, тут же испытав чувство, близкое к шоку: воины, коим было велено пленить Накаго, вместо этого направили мечи на него самого. Накаго же стоял в стороне, как всегда, улыбаясь.
- Что за... какого черта?
Накаго мотнул головой в сторону - Койю повернулся, и навстречу ему шагнул еще один человек.
- Солдаты, нападающие на вас, на деле нападают отнюдь не на ВАС: в их глазах вы сейчас Накаго, - в ладони танцора что-то лежало.
- Это и есть твоя сила?
- Именно, - с гордостью подтвердил Томо. - Накаго не стал транжирить свою мощь, он позаимствовал мою. А вы - умный мужчина, - продолжил Томо, уже оборачиваясь к Накаго, - вместо того, чтобы использовать магию ради обольщения придворных дам, направили ее на дело...
- Ну, и каково это - стоять и смотреть на собственную армию, обернувшую оружие против тебя?
Отчаяние в сердце Койю разрослось, однако было оно не черным и не серым - а ярко-лазурным, как и глаза Накаго, как и Сейран.
- Ах, ублюдок! - выхватив меч из ножен, Эйчу кинулся на Койю - клинки с лязгом скрестились в воздухе.
- Эйчу! Стряхни чары!
Но все было бесполезным - и крик тоже.
- Ты, ублюдок, - думаешь, сумеешь за нашей спиной прибрать страну к рукам?! - заорал Эйчу, захлебываясь от ненависти. Солдаты, не принимающие участие в схватке, сомкнули вокруг свои ряды. Глаза юноши горели безумием: как он ни старался все это время, ему ни разу не удалось превзойти Накаго... И даже в истории с Каен... Накаго вольно или невольно выкрал все, чем тот дорожил; он всегда оказывался в выигрыше, всегда... насмехался...
- Ты - чудовище! Взбесившийся выродок Хин!
- Эйчу!
Мечи яростно лязгали, и под бешеным напором Койю начал отступать.
- Умри! - взвыл юноша, но в этот миг меч Койю пронзил его. - Ах...
- Эйчу! - с состраданием глядя на юношу, Койю молили только об одном: чтобы и в момент смерти тот принимал его за Накаго.
Он так и упал на землю - с открытыми глазами.
Теперь солдаты обратились на Койю, разом, как по команде, вскинув мечи.
- Стойте! - Койю повернулся к Накаго.
- Если я отдам тебе всю армию, ты выйдешь против меня один на один?
- Как угодно, - пожал тот плечами.
Круг снова расширился - солдаты готовились наблюдать за битвой, вот только в их глазах Накаго стал Койю, а Койю - Накаго, и схватка между ними готовилась вот-вот начаться.
Глядя в лицо сегуну, Накаго вошел в круг и вынул меч из ножен.
- Благодарю за то, что как следует обучил меня. И тем не менее - выживет сильнейший.
- Накаго...
- А теперь позволь мне поведать тебе, откуда идет моя истинная сила. Исток ее... в моей ненависти. Какую я испытываю к тебе с нашей первой встречи.
Койю поднял меч. И гордо вскинул голову.

***

Серая в подпалинах лошадь мчалась по Кутоу, неся Сои, и волосы девушки развевались по ветру – тот дул все сильнее, обретая невероятную мощь.
- Накаго! - горестный крик взмывал под самые небеса, распираемые облаками. - Накаго!!!
Молния с грохотом рассекла небо, полыхнули деревья, оглушил гром...
Сои мчалась сквозь бурю, неустанно погоняя лошадь.

***

С мечами наголо мужчины взирали друг на друга, и на лице Накаго постепенно проступила улыбка - как всегда, ледяная. Джи Койю. Единственный человек в Кутоу, прекрасно представляющий себе возможности Накаго. Сегун Кутоу. Собственноручно обучивший его...
...ты вырастешь мужчиной... - сильнее и нежнее других... - зазвучал в ушах голос матери.
- Почему ты не пользуешься своей силой Хранителя? - спросили глаза Койю.
Накаго тряхнул головой.
Мечи разлетались и снова сшибались, высекая искры.
Накаго знал - этот день однажды должен был прийти. День, когда ему суждено убить этого человека. Чтобы забрать Кутоу себе. Именно так и пообещал Накаго в глубине своего сердца, вступая в армию Кутоу. И он ждал, ждал дня, чтобы сойтись с сегуном в последнем и решающем поединке.
Сила Томо... Его от нее тошнило. Накаго сам бился с Джи Койю - честным солдатом, ведомым своей доблестью и воинским духом.
Глаза Койю... Накаго смотрел в них, видя лазурную горечь, - отражение своих собственных глаз, синих, как жемчужина Сейран.
...сильнее и нежнее прочих...
...Что со мной? - встряхнулся Накаго. Томо покосился на небеса: тучи сгущались, и даже воды озера будто бы отступили в страхе.
Солдаты вытаращили глаза: в мгновение ока Накаго и Койю поменялись местами. Сообразив, что случилось, Томо прикусил язык - что за черт, теперь иллюзию уже было не вернуть. Воины завозились, однако дуэль между сегуном и его помощником была в самом разгаре.
- Я тебя все еще есть возможность вернуться. У тебя до сих пор есть сердце... Накаго... - увидев сомнение в глазах противника, Койю отвел меч, и... на него обрушился клинок Накаго.
Доспехи Койю разлетелись. А светловолосый юноша заулыбался.
...Чудовище... - последние слова Эйчу зазвенели в голове.
...И тот, что привел это чудовище в жизнь, - он сам.
Хлынул дождь, земля заскользила под ногами.
...Это ты начал... - откликнулся в ушах Койю голос Рока.
Небо с грохотом рассекла молния, и, отразившись от клинка сегуна, на мгновение ослепила Накаго. Теперь, когда противник не видел его... Все так просто... Через мгновение перед глазами Накаго мелькнуло лицо одержимого демонами человека.
- Накаго!
Томо отвел взгляд.
И тут Койю услышал ее голос:
- Остановись... Не убивай нашего мальчика... Нашего чудесного сына... - он зажмурился, уже не в состоянии остановить несущийся вниз меч.
Броня на Накаго тоже распалась – теперь тот стоял, с ненавистью глядя на противника. На лбу его сиял знак Хранителя, по шее струилась кровь. И когда Койю опустил взгляд, то на упавших доспехах увидел нечто... от вида чего у него перехватило дыхание.
Лазурная жемчужина Сейран.
Смутное воспоминание: несчастный мальчик, потерявший мать... жемчуг на шее... и потрясение, испытанное Койю, когда он впервые увидел этот жемчуг на шее Накаго...
...Этот мальчик... мой сын?! И умирающая мать передала ему жемчуг?.. Значит, все это время он не снимал его, надеясь, что таким образом найдет отца - что отец узнает его. И он - отец - не обратил на ожерелье никакого внимания. И что теперь делать? Если бы Накаго узнал, кто он на самом деле, то задохнулся бы от еще более страшной ненависти: мало того, что Хин гнали отовсюду, - именно благодаря ему, Койю, и Накаго, и его мать являлись изгоями даже среди соплеменников.
И по иронии судьбы этот мальчик оказался Хранителем страны, уничтожившей все, что было ему дорого; все, что оставалось, - стать воином и начать новую жизнь, с удивлением обнаружив - именно таким способом можно Кутоу отомстить... Уже слишком поздно...
Но почему?!
Дождь лил и лил, а Кою все смотрел на Накаго. Синие глаза - глаза человека племени Хин. Синие, как озеро, столь почитаемое им самим и его соплеменниками... Синие, как Сейрью - бог Кутоу, как знак Хранителя, сияющий на его лбу. Лазурная судьба. Лазурный рок. Сколько горечи принес этот цвет ему? И тем не менее... все эти годы он носил жемчужину Сейран вокруг шеи.
Молнии загрохотали ближе, послышался треск и грохотом выкорчевываемых деревьев - солдаты в страхе побросали мечи и рухнули на землю.
В груди Накаго полыхал отчаянный огонь ненависти.
Сам не зная, почему, он всегда носил жемчужину на шее - Жемчужину Сейран, оставшуюся от матери, от ее давней любви. Последний кусочек его сердца, таящий тепло даже после принесенной клятвы отомстить Кутоу. И вот - перед ним человек, разрубивший эту нить...
Тело Накаго содрогнулось от ярости.
Серебряная молния осветила небо.
Этот человек перед ним.
Он улыбается.
Накаго поднял меч.
И тела Джи Койю и Накаго встретились - встретились, чтобы меч Накаго пронзил грудь Койю.
В этот миг шея сегуна мелькнула у Накаго перед глазами - и он разом забыл, как дышать: из-за воинской одежды сверкнула и, вырвавшись на свободу, засияла лазурная Жемчужина Сейран.